— Что вам надо? — спросил Львиный Зев по-беотийски желая оттянуть время выстрела.

— Разве ты не догадываешься? — старший из лучников сделал шаг вперед, но не опустил оружия.

— Мой отец говорил, — усмехнулся король, — что величайшее наслаждение для охотника, это — охота на человека. У зверя есть чутье, но лишь двуногие способны думать. Кажется, я не сумел воспользоваться его советом, раз вы здесь.

— Твой отец был мудрым человеком, — ответил капитан лучников, — а ты сам хороший следопыт. Нам пришлось нелегко, пока мы петляли за тобой по лесу, — он вытер лоб. — Король Беота Хаген Дагмарсон посылает тебе свой меч, — с этими словами капитан сделал знак одному из лучников, и тот вышел вперед, сжимая в руках завернутый в грубую буйволовую кожу клинок.

Арвен сразу узнал его. Это был тот самый меч, который Хаген бросил ему на арену. Смысл послания казался норлунгу неясен.

— Твой государь что-нибудь приказал мне передать на словах? — спросил король.

— Он просит тебя о встрече, — ответил лучник, которого собственная миссия удивляла не меньше, чем арелатского короля. — Он сказал, что готов прийти в любое место, какое ты назовешь, один и без оружия.

— Зачем? — вырвалось у Арвена. Астин, тронув поводья лошади, подъехала к нему и положила руку королю на запястье. Едва ли капитан мог ответить на заданный вопрос, и Львиный Зев это понимал.

Положение было не из легких. Его наверняка заманивали в ловушку. Лучники с северного побережья близ Гандвика действительно оказались прекрасными охотниками, раз смогли разыскать норлунга. Но им, как видно, пришлось разбиться на небольшие группы, чтоб прочесать весь лес. Теперь они не решаются даже втроем напасть на арелатского короля. «Меня сейчас легко убить, — думал Арвен, — если обстрелять из луков, но, видимо, у них приказ привезти добычу живой. А значит, единственный выход — заманить волка в яму и там уже наброситься всем вместе. А меч?» Меч и правда не укладывался в его рассуждения. Не мог же Хаген, ради такого унизительного дела, вручить этим деревенщинам свой родовой клинок! Единственным способом отделаться от посыльных беотийского короля было дать им согласие и постараться по дороге к месту улизнуть, сбив лучников со следа. Поэтому Арвен кивнул капитану и протянул руку к подарку Хагена.

— Скажи своему господину, что я глубоко удивлен его предложением, — произнес король, — но в память об этом мече согласен встретиться с ним в пяти днях пути отсюда на юг под развалинами старого оберонского моста через приток Арна — Секвену. Пусть приезжает один.

Лучники молча кивнули. Не говоря больше ни слова, они поклонились и исчезли за кустами.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил король, поворачиваясь к Астин.

— Что это действительно меч Хагена, — спокойно ответила девушка. — Он очень дорожит родовым оружием и не стал бы без крайней необходимости отдавать его в руки простым следопытам. Они действительно посланцы.

Арвен озадаченно почесал затылок.

— Я еще могу понять, как эти головорезы доберутся дней за пять до Лотеаны, — озабоченно продолжала принцесса, — но как Хаген успеет к месту встречи? Мы ехали сюда неделю…

Львиный Зев смерил ее снисходительным взглядом.

— Зигурдцы, несмотря на свой рост, хорошие бегуны, — Усмехнулся он. — Их спасает не скорость, а выносливость. И бывал на побережье у Гандвика.

Говорят, там жить нельзя?

— Жить можно везде, — рассмеялся король, — Даже у меня дома на севере. Море там ревет, как стадо диких буйволов, и набрасывается на песок с такой силой, что по нему можно бежать, не увязая ногами, настолько он утрамбован приливом. Ветер сбивает человека с ног. Тот, кто привык к таким условиям, вряд ли потратит много времени на обратный путь по уже известной дороге. Мы ехали неделю, потому что плутали, останавливались и искали, куда идти дальше. Если у них есть лодка, то все становится еще проще. А уж Хаген то точно поплывет вниз по Арну на корабле.

— Вопрос в том, собираешься ли ты с ним встречаться на самом деле? — принцесса испытующе посмотрела на Арвена. Она чувствовала, что красочным рассказом о лучниках он заговаривает ей зубы.

— Почему я должен ему доверять? — угрюмо спросил Львиный Зев. — До сих пор я жив только потому, что до конца не доверял никому. А Хаген мой враг.

— Мне ты тоже не доверяешь? — уязвлено спросила принцесса.

— Ты мне слишком нравишься, чтоб тебе доверять, — усмехнулся король. — Считаешь: я должен с ним встретиться?

Астин кивнула.

— Мне кажется, что Хаген начал большую игру, и неплохо узнать о ней подробнее, если, конечно, ты еще намерен вернуть Арелат.

Тело следопыта изогнулось и дернулось два раза.

— Конец, — презрительно бросил Аль-Хазрад, вынимая из груди несчастного свою окровавленную руку, которой сжимал скользкое, еще трепещущее сердце. — Уберите это, — он пнул ногой останки лучника и повернулся к двум «могильщикам», разводившим костер на полу.

«Значит, Хаген решил меня предать?» — теперь маг знал достаточно, чтобы сложить воедино осколки разноречивых сведений, которые доходили до него в последние дни, и связать их со странным поведением беотийского короля. «Что ж, неверный союзник должен выйти из игры. Жаль, конечно, — тонких губах «могильщика» змеилась слабая улыбка, — но ничего не поделаешь. Бедный Хаген!»

Когда маг вышел из подвала, была уже ночь. Молча оглядев черный, грозно притихший дворец, Аль-Хазрад остановил взгляд на приземистой угловой башне, где находились покои беотийского короля. В узком окошке верхнего яруса теплился слабый свет. Значит, Хаген еще не спит? Маг был удивлен, но не смущен этим. «Пусть так. Нам все равно надо поговорить».

Тяжелой поступью Аль-Хазрад поднялся по лестнице. Часовые не остановили его, ибо знали, что колдун посещает их господина в любое время дня и ночи. Они лишь отставили пики в стороны и с силой стукнули ими об пол, приветствуя гостя.

Аль-Хазрад улыбнулся. Славные ребята! Ему начинали нравиться знаки мирской власти. О да, из нее можно извлечь много пользы, иногда даже больше, чем из бесплодных бдений над магическим котлом.

У самой двери королевской спальни дежурили два пажа. Маг отослал их, и они не посмели даже подать голос, чтобы предупредить господина.

— Вон, — тихо прошипел колдун.

Мальчишек и след простыл. Аль-Хазрад прислушался. За дверью царила абсолютная тишина. Казалось, там никого нет. Тяжелые створки были заперты, но маг наложил на них заклинание, размыкающее замки, и проник внутрь.

Масляная лампа тлела на столе, отбрасывая на стены причудливые тени. Король Беота Хаген Дагмарсон неподвижно сидел в кресле. Казалось, он спит. На его коленях покоился тяжелый ларец для письменных принадлежностей. Правая безвольно опущенная рука сжимала резную черную коробочку. В воздухе витал слабый запах опиума.

О боги! Аль-Хазрад задохнулся от неожиданной догадки. Белый порошок! Опиум рыцарей Золотой Розы! Проклятый вор! Значит, он успел наложить руку на наследие ордена раньше чем «могильщики» забрали рукописи и магические реликвии «еретиков»? Вот он ключ к частым исчезновениям короля! Вот объяснение его немыслимой осведомленности!